Сага о несваренной картошке 19.09.2015 – Опубликовано в: Блог

Это было лето. Зеленое, солнечное лето в родном Гагарине. Мне 10 или 11. Наступили каникулы: толпа во дворе, вышибалы, прятки, шалаши на берегу речки. Беззаботное теплое счастье!

Бегать, играть, закапывать секретики с цветами и стеклышками на площадке. Даже телевизор совсем не манит, ведь на улице столько всего интересного! Там мы и пропадали с утра и до вечера. Тебе ведь это знакомо?

Именно в один из таких прекрасных летних дней случилось то, что потом очень сильно повлияет на мой характер. Начиналось все банально. Мама уехала на 12-часовую смену в часть (она тогда служила по контракту, в 90-е очень не много осталось в нашем городе работающих предприятий и организаций, воинская часть — одна из них). Накануне мама попросила к ее возвращению сварить картошки на ужин, я ответила — «Конечно».

Если тебе довелось пережить 90-е в провинции, ты помнишь, как трудно приходилось нашим родителям, как всей семьей впахивали на даче, чтобы прокормиться… Мы жили как все. Прошло уже пару лет после развода, и мама «тянула» нас с сестрой одна. Дневная смена, потом ночная, после ночи на ногах на дачу — полоть, поливать, окучивать…

Мы с сестрой помогали как могли. Уборка, готовка, сбегать в магазин — это уже были наши обязанности. Но в 10 лет так не хочется обязанностей! Хочется гулять, не думать о заботах, быть ребенком у которого есть детство…

Так и в этот день я загулялась. Кажется, мы играли «в козла» (перепрыгивали через мячик, который отскакивал от стены дома). Я помнила, что у меня есть дело… Но так не хотелось домой. Так сопротивлялось все внутри «Ну почему? Почему они могут гулять, а мне надо идти чистить эту долбанную картошку?»

И я дотянула до последнего момента… Кажется, мама даже встретила меня у подъезда в компании соседских детей. Спросила про ужин. Но мне нечего было ответить. Внутри все упало, когда я посмотрела в мамины глаза…

Я обогнала ее на лестнице в подъезде, скинула в прихожей сандалики и бросилась на кухню чистить картошку. Мама зашла на кухню молча. Я увидела на ее глазах слезы.

Лучше бы она кричала! Но нет… Она не ругалась. Она просто взяла другую кастрюлю и стала варить какую-то быструю кашу.

Господи, как же мне было стыдно… Мне хотелось провалиться сквозь землю.

Я чистила эту ненавистную в тот момент картошку, сама глотая слезы. И думала о том, что больше никогда-никогда я так не сделаю. Никакие мячики и догонялки не стоят маминых слез.

Не знаю, помнишь ли ты тени под глазами мамы, когда она возвращается с работы? В тот вечер я их как-то особенно отчетливо увидела. И повзрослела. Сразу на несколько лет.

Картошка была сварена, но в горло она не лезла. Слова извинений застревали там же. Наверное, это был один из самых ужасных вечеров в моей жизни.

Конечно же, мы помирились. Мама простила. Как прощала и прощает очень многое. А я узнала цену несдержанного обещания, забытого слова.

Одна из сильнейших моих установок, которую можно обозначить как «пацан сказал — пацан сделал» родилась именно тогда. В 90-х. Но связана она не с разборками на улицах города, а с кастрюлей картошки:).

Были и другие ситуации, где я серьезно «косячила», но все мы учимся, узнаем цену поступкам и словам. Сейчас я начинаю это понимать и принимать. Прощать себя за те самые «стыдно». Думаю, тебе это знакомо.

А вообще, у нас было не самое простое, но все же очень счастливое детство. С содранными коленками, хрустящими огурчиками с грядки, разлохмаченными косичками и первыми взрослыми делами. У нас не было дорогих игрушек, и колбаса считалась деликатесом. Зато были речка, много солнца и чувство, что все-все это для тебя.

За окном лето. И пора позвонить маме…