/Осторожно! беременным, впечатлительным читать не рекомендую/
Часть 1
Несколько лет я подбираюсь к этому тексту. Каждый раз хотела написать в начале августа — приурочить к международной неделе грудного вскармливания, но все как-то не было сил… А вот сейчас в преддверии Самайна оказалось самое оно.
Начну чуть издалека. У меня была сложная беременность. Очень сложная. Эту историю я рассказала несколько лет назад, она есть в моем блоге. Была угроза выкидыша, 5 месяцев постельного режима на сохранении, тяжелые препараты, общий наркоз во время беременности… В общем, хлебнуть пришлось много.
К счастью, все закончилось хорошо — я родила дочку на 41-й неделе, это были естественные роды в больнице, рядом были доула и муж, роды по контакту с хорошим врачом. В итоге минимум вмешательств в процессе, ребенок 8/10 по Апгар. Папа перерезал пуповину, выложили мне на грудь… Но «золотого часа» не получилось. Я «плыла»… был риск большой кровопотери, поэтому попросила наркоз и зашивать. Мне было спокойно, что рядом с дочкой папа. Нужно было позаботиться о себе. К потугам мы устали с дочерью обе, и была периниотомия.
Дальше нас троих перевели в семейную палату. Надежды на поспать после родов не оправдались совсем. Новорожденный человек кричал и спать не очень собирался… Спасибо мужу, он взял на себя подгузники и распашонки, потому что я буквально «ползала» по стеночке и просто боялась не удержать дочь в руках.
У нас обоих было ощущение, что выбросило в открытый космос — никакие курсы по обращению с малышами не спасают, когда держишь впервые в руках новорожденного — еще и своего)).
Я планировала кормить грудью, читала об этом, смотрела видео. Готовилась. Боялась, что могут быть сложности, т.к. у меня были плоский и втянутый соски… Поэтому, естественно, (не без помощи акушерок роддома) я в первую же ночь почувствовала себя криворукой матерью… Потому что лежа дочь совсем не могла сосать, просто не получалось у нас приладиться друг к другу, чтобы она могла взять грудь. А сидя… те, у кого была эпизиотомия или периниотомия… меня поймут. Больно так, что искры из глаз… Но делать нечего. Я искала способы кормить, поэтому как-то садилась с тихим воем и кормила (окситоцин, говорите?). Конечно, буквально за пару суток случились и потрескавшиеся соски… Ну то есть, это был немножко ад. Чтобы помочь мне, акушерки дали силиконовые накладки на грудь. Это выручило в первое время.
Дочка недоедала, я согласилась на докорм в первые несколько суток, чтобы хоть чуть спать всем нам. Не жалею. Т.к. дочь теряла в весе, а я восстанавливалась после родов очень медленно. Молоко пришло на третьи или четвертые сутки. Акушерка помогла расцедить грудь, научила пользоваться молокоотсосом. Часть молозива ушла в раковину. Я тогда даже не поняла, что это было оно и какой ценный продукт ушел на выброс. Одну из акушерок (в дорогом платном отделении) я помню до сих пор за садизм. То, как она брала грудь — руками-клешнями… Т.е. сразу просто слезы брызгали из глаз. Ох, много у меня вопросов к нашему родовспоможению… Очень много. Выписали нас домой только на 6-е сутки.
Часть 2
Моя дочь родилась 15 марта 2020 года. 16 марта объявили пандемию и закрыли все и всех, кого и что можно закрыть… Этим многое объясняется в нашей истории.
Дома мы продолжили привыкать друг к другу и пытаться наладить ГВ. Кормить по-прежнему было больно. Дочка не наедалась, спала очень плохо. Я по-прежнему кормила только сидя. Это был целый процесс… Искали место (в итоге лучшим было офисное кресло), купили спец.накладку, чтобы сидеть было полегче и меньше травмировались швы. Я усаживалась, мне подавали ребенка (еще пробовали с разными подушками для кормления — не подошла ни одна и в итоге было несколько обычных у меня на коленях). Дальше мне подавали ребенка, и мы кормились… Т.е. я была совершенно не самостоятельна в этом процессе, без помощников было не покормить… А помощники были. Мы оказались заперты в маленькой однокомнатной квартире с мужем и моей мамой, которая успела проскочить на помощь до закрытия границ.
Я обратилась к консультанту по ГВ. Онлайн корректировали прикладывание, потому что ребенок висел на соске, захват был неверным. К тому же консультант подсказала, как уйти от накладок. Шли в эту сторону. При этом я на всякий случай заказала домой банку смеси, бутылочку и молокоотсос. Ну мало ли что.
Мало ли что случилось через неделю после выписки из роддома, на 13-й день после родов. Я села кормить дочь, окситоцин — прилив молока — сокращение матки — я почувствовала, как по ногам потекла кровь… Началось кровотечение.
В состоянии шока я уехала на скорой в Мариинскую больницу. Если бы не пандемия, то меня бы отправили в роддом (и было бы сильно проще). Но случилось так, как случилось.
Дочку резко перевели на смесь (спасибо моей интуиции, что дома был запас и без меня могли накормить дочь). Бабушка и муж справлялись.
Я же оказалась в системе жесточайшего медицинского насилия, разлученная со своим ребенком. Здесь описывать подробности не буду, эту историю я уже как-то описывала.
Ключевое, что после первых суток в состоянии шока, боли и полной беспомощности… я разозлилась. По-настоящему. На весь персонал, который обращался со мной как с куском мяса, на всю эту дикую систему, когда в отделении гинекологии, которое по идее специализируется на послеродовых осложнениях, нет ни одного молокоотсоса… Я решила во что бы то ни стало сохранить себя: сохранить швы (потому что с тем отношением — они могли легко загноиться) и сохранить молоко. В первые сутки я пыталась сцеживаться своим маленьким молокоотсосом, но ночью он захлебнулся (не предназначен для использования лежа, а встать и даже сесть я не могла). В итоге цедила ночью руками на полотенце… Грудь болела ужасно.
Утром написала в одно женское сообщество в запрещенной нынче сети, там мне подсказали, какой молокоотсос лучше взять в аренду. Муж нашел его, передал мне в больницу. И дальше каждые 3 часа как на работу: днем и ночью я сцеживалась. Молока было совсем не много, но оно оставалось, несмотря на конские дозы антибиотиков, стресс и в итоге еще один наркоз.
В больнице я провела 10 долгих дней в разлуке с дочкой. За это время мои соски подзажили, грудь поменяла форму — молокоотсос все вытащил)). Я надеялась, что кормить будет легче.
Выписали. Приехала, легла рядом со своим кулёчком и ревела. Приложила к груди — дочка взяла и даже пососала. Я была счастлива!
Часть 3
Возвращение домой из больницы оказалось совсем не безоблачным. Уже на второе кормление дочь стала меня отталкивать, кричать у груди… Она требовала бутылочку с соской. Ведь ее гораздо легче сосать, чем женскую грудь (даже самую лучшую бутылочку с самой лучшей соской!). Мы докармливали смесью… Я растерялась. Эмоционально было невероятно тяжело… Я так стремилась домой… а дочь меня отталкивает. Она не хочет молока, которое я сохранила с таким трудом… Укачивают ее друге, потому что мне пока нельзя… Бабушка всем заправляет в доме и раздает указания… Стремится полностью взять заботу о малышке на себя. А у меня нет физических сил восстать и хоть как-то сопротивляться. Наш контакт с ребенком истончается с каждым часом…
В какой-то момент стало понятно, что еще сутки и ребенок больше не возьмет грудь вообще. Спасибо Алине Бариновой за рекомендацию. Благодаря ей я нашла Ольгу Белоцерковскую , которая взялась помочь. Оказалось, что далеко не все консультанты по ГВ готовы работать с возвращением… просто не умеют или не хотят.
И вот Ольга говорит о том, что все бутылки на выброс. Покупаем SNS систему кормления (вешать на грудь, чтобы смесь поступала по трубочкам и была стимуляция груди во время кормления) и дальше только с ней или со шприцом. Корректируем прикладывание. Пью гомеопатию и лактогонные чаи, чтобы разогнать молоко.
Дочь орет. Каждое кормление — это бой. Ребенок отпихивает меня, вырывает эти трубочки… Снова невозможно самой, потому что нужно все это повесить и на себя закрепить и дочь как-то удержать…
После каждого кормления я вставала залитая смесью, и чаще всего в слезах. Выходила гулять вокруг дома и торговалась с собой. Каждый день. Мне так хотелось докормить дочь хотя бы до трех месяцев. На большее я уже не рассчитывала…
Все это было еще и с постоянным давлением родственников, которые и словом и взглядом транслировали, что хреновая из меня получается мать… Единственный человек, который был на моей стороне, за что ему благодарна безмерно, это был мой муж. Он говорил: «Если хочешь — давай прекратим. Перейдем на смесь и не мучайся. Я вообще не осуждаю».
В какой-то из дней очередных торгов с собой (а битва за ГВ продолжалась у нас около двух недель). Т.е. вот этого ада с отталкивающим меня ребенком было недели две или больше… Я Сказала «Хватит!» Больше не могу. И решила, что больше не буду вешать на себя СНС-систему. Какой там вообще окситоцин, когда все это мешает, бесит и вообще? Я решила еще чуть-чуть попробовать кормить грудью, а смесь давать с пальца! Т.е. крепить СНС-систему не на груди, а на палец. И тогда кормить дочь могу не только я.
Мы попробовали, и стало легче.
Много лет я читаю Наташу Томилину, Светлану Безрокову и проект Проект о беременности, родах и женском здоровье NatiSisters. Проходила их курс по подготовке к беременности, потом про подготовке к родам «Беременны вместе онлайн» и после родов впрыгнула в их курс «Четвертый триместр». Я бесконечно благодарна Свете Безроковой и Людмиле Олегиной за поддержку все эти месяцы и недели. Очень спокойно, очень грамотно и по-доброму они были рядом в не самые простые для меня времена.
Именно они мне тогда, весной 2020 года сказали примерно следующее: «Знаешь, Вероник, мы знаем очень не много историй, когда после бутылочки и соски удавалось вернуть ребенка на грудь. Ты это сделала!»
И конечно, до сих пор мой нижайший поклон Ольге Белоцерковской. Она была на связи со мной ежедневно. Учила справляться с первыми лактостазами, просто поддерживала, выслушивала, утешала. Если бы не она, я бы сдалась.
А так мы пришли к смешаному ГВ, где большая часть приходилась на мое молоко и небольшая часть — докорм смесью.
От историй с взвешиванием после каждого кормления (типа увидеть, сколько маленький человек наел), от сцеживаний после кормления и прочих штук, которые часто идут в комплекте к консультациям по ГВ я отказалась. У меня не было на это сил… Весы мы взяли в аренду, я взвешивала Виту раз в неделю и фиксировала динамику. Она была хорошая. На все остальное мы махнули рукой.
Часть 4
Еще одним человеком, который мне помог после рождения дочери, была моя доула Анна Щелкунова. Она приехала с патронажным визитом, когда Витуське исполнилось 2 месяца. В том числе посмотреть прикладывание, подсказать какие-то вещи… Именно она увидела историю, что пососал ребенок 15 мин — меняем грудь или снимаем с груди… «Зачем? Пусть ребенок насасывает… что к трем месяцам насосет, с тем дальше и будете!» И вот это тоже оказалось очень важным. Мы не избежали лактационного кризиса, но я была к нему готова.
А дальше, когда дочке было 2,5 месяца, нас всех свалил ковид. Тот самый, первый, когда были заполнены все больницы… И никто не понимал, что делать и куда бежать со всем этим. Я болела тяжелее всего, с температурой 39, в полубреду, заливаясь потом, с хрипящими легкими и потерей обоняния. Скорую мы ждали двое суток — она не доехала. Благодаря знакомым, я смогла прорваться на КТ за бешеные тыщщи… К счастью, легкие были почти не повреждены. Но после КТ нужно было снова не кормить сутки. Я сцеживалась, Виту кормили с пальца смесью… И да, во время болезни, в абсолютно любом состоянии я кормила ее, понимая, что единственное, что могу сделать — дать антитела с молоком. К счастью, дочь переболела бессимптомно в отличие от взрослых.
К трем с половиной месяцам установилась моя лактация. Смеси оставалось 90-120 мл в сутки. Вечером. Я боялась, что дочь плохо спит из-за того, что недоедает… А мы были так измучены все, что хотя бы пару часов сна была необходимы всем. Про сон я напишу отдельно в следующей части истории, оно заслуживает внимания…
Здесь я еще добавлю, что первые месяцы ребенок очень маялся животом — сильные газы, спазмы, проблемы со стулом… Бегали сдавали анализы, несколько раз вызывали на дом педиатра, когда случались колики. Конечно, не прошел без следа резкий переход на смесь. Она еще и не пошла ребенку. Когда я была в больнице, дочь рвало фонтаном… Экстренно искали и подбирали другую смесь.
Педиатр, которая заходила, тут же поставила лактазную недостаточность и подозрение на аллергию на белок коровьего молока (БКМ). Вокруг бушевал ковид, поликлиники были закрыты, попасть куда-то к другим специалистам не было возможности… Поэтому мы разводили лактазу в моем молоке и давали со шприца почти перед каждым кормлением, вливали ребенку сорбенты… Укропные водички и прочие штуки не помогали вообще. Я сидела на диете, потому что если реально аллергия на БКМ, то и из моего рациона нужно убрать все аллергены…
Опупеозом истории с детскими животиками (это уже после того, как я вернула Виту на грудь) был очередной визит педиатрини, которая выдала следующее: «Я бы вам рекомендовала убрать с груди ребенка недели на две, покормить гипоаллергенной смесью, чтобы животик успокоился, а дальше продолжите кормить сами, если захотите…» В этом месте я недобро усмехнулась и очень захотела спустить ее с лестницы вместе со всеми ее рекомендациями. Понимаю, что если бы на моем месте была другая женщина, которая не хлебнула вот такого «возвращения на грудь», то для кого-то ГВ после таких рекомендаций было бы завершено…
В общем, несмотря на все эти «танцы с бубнами» вокруг лактазы, моей диеты… Ребенку не становилось легче. Я не увидела положительной динамики вообще. И в какой-то момент забила и на лактазу и на сорбенты и прочие препараты. Оно не работало.
А сработала для меня рекомендация одной старшей женщины, которая послушав меня, сказала: «Вероник, Вам нужно сначала разобраться со своим ЖКТ. После всех антибиотиков, наркозов, ковида и прочего, он очень пострадал. А значит, в кровоток поступают те вещества, которые при здоровой работе ЖКТ туда поступать не должны, а уже из кровотока все это оказывается в молоке. И да, может беспокоить ребенка». С этой логикой я согласилась. Оно было так.
Именно поэтому я до сих пор не согласна с тем, что кормящая мама может есть все, что угодно, и на младенце это не отразиться. Это не правда. Точнее правда далеко не для всех мам. Есть нюансы.
Я стала искать, как восстанавливаться мне самой и помочь ребенку. Так я пришла к классической гомеопатии.
А пока я окончательно отказалась от СНС-системы и небольшой докорм ввела с бутылки один раз в сутки. И открыла книгу Ирины Рюховой «Еда. Сон. Любовь». Рекомендацию на нее я увидела раньше, но руки дошли только, когда Витуське было месяцам к 4-м… И да, я жалею, что не прочитала ее во время беременности. Сэкономила бы очень много сил и нервов. Особенно со всеми этими диагнозами типа «лактазной недостаточности» и «аллергии на БКМ»… Ирина доказательно и внятно объясняет, что работает, а что нет, и какие диагнозы никак не помогают ни мамам ни малышам. И главное, нужно ли с этим что-то делать и что. И все это основываясь на новейших мировых исследованиях.
Часть 5
Про сон… Которого почти не было… С первых дней дочь тяжело засыпала, мало, плохо и чутко спала. Вот эти истории, когда вокруг дети-собаки-работающий телевизор, а младенец спит — были вообще не про нас. Вся жизнь нашей маленькой ячейки, запертой в однушке на локдаун, в первые месяцы была подчинена тому, чтобы организовать ребенку сон и еду.
И даже грудное вскармливание не очень спасало. Дочь совсем не умела склеивать фазы сна, т.е. это могли быть пробуждения каждые 20-40 минут или подарочные 1,5 часа. Первый год она практически не засыпала у груди. Уложить ее можно было только укачиванием. Т.е. младенца укладывали на подушку и носились челночным бегом по комнате пока ребенок не заснет. Вечером по очереди с мужем. Он укачивает — когда руки отваливаются — мне на грудь… Потом снова берет укачивать. И через несколько таких итераций дочь все-таки вырубалась. Иногда у груди, иногда на руках у мужа.
Почему на подушке? Потому что с рук было переложить невозможно, она тут же просыпалась и все начиналось по новой… А так можно было аккуратно пристроить подушку и отползти, хотя бы в туалет… Но через 20 минут нужно было быть рядом, чтобы поймать момент пробуждения и продлить сон уже с помощью груди.
Весь первый год дочь просыпалась в среднем 6-8-10 раз за ночь. Каждую ночь. Были «подарочные» ночи, когда могло случиться 3-4 пробуждения, но крайне редко. Потому что то газики, то зубы, то еще что… На второй год пробуждений стало 3-4-6 за ночь…
И да, это режим зомби для мамы.
Тут еще важно отметить то, что дочь не могла брать грудь лежа (об этом я писала чуть раньше). И соответственно каждое ее пробуждение я садилась в кровати, брала ребенка на грудь и продляла сон. Потом потихонечку перекладывала и ложилась сама до следующего пробуждения. Иногда так и оставалась сидеть с ней кемарить, особенно под утро, когда пробуждения становились более частыми, а сон поверхностным (отложить невозможно).
После первого года нашей совместной жизни у меня было ощущение, что почти весь этот год я ехала в автобусе… Где пытаешься как-то хоть немного поспать сидя. Но все равно это было лучше, чем бегать с ребенком на руках и укачивать каждые 40 минут.
Примерно к 4-м месяцам у Виты случился так называемый регресс сна у младенцев. Она совершенно перестала укачиваться в коляске, со слингом у нас тоже ничего не получалось (хотя консультанта по слингоношению я тоже вызывала и даже купила рюкзак) — ребенок орал и отказывался от этой штуки. Потом она перестала укачиваться и дома… Первый утренний сон, потом второй… Ребенок заходился в дикой истерике каждый раз, когда пора было ложиться спать.
Конечно, я пеняла себе, что криворукая мать… Но приезжала знакомая педиатр, мама двоих и бабушка. У нее тоже не получалось укачать-уложить. Вита орала на весь подъезд и на весь двор. Ванночки, люльки… Все, что угодно. Лучшего платного педиатра (по рекомендации) вызвали домой — ничего конкретного и кучу анализов. Сдали. Тоже ничего не понятно. К офтальмологу, к неврологу… Платным, лучшим.
У меня буквально шевелились волосы на голове от того, как орал ребенок. Я чувствовала ее ужас перед засыпанием. И ничего не могла с ним сделать.
Понятно, что мною были пропылесошены все статьи по детскому сну и курсы. Режим, избегать перегулов, затемнить окна… Не помогало ничего.
Я попробовала обратиться за консультацией к Людмиле Краснобаевой. Стало понятно, что мы с мужем не будем делать таких манипуляций с шеей ребенка, как она предлагала. Вита орала, мне было страшно… Но при этом вариант помазать шейку траумелем сработал — ребенок стал чуть спокойнее хотя бы на несколько часов. Значит, что-то все-таки есть… Еще раз показала остеопату нашему — все в порядке. Поехали к гомеопату…
Весь июль и август 2020 года каждое укладывание на сон было испытанием для всех нас. Иногда, набегавшись, я сидела с дочкой на руках, когда она выключалась уже от изнеможения после очередной порции крика… И плакала сама. От усталости, непонимания…
Именно тогда мы нашли нашего детского остеопата — Светлану Гончарову. До сих пор благодарю Бога (и Олю Карпову за рекомендацию) за то, что наша встреча состоялась.
Светлана пришла, взяла в свои нежные руки голову младенца… И дальше рассказала мне всю историю моей беременности. И про то, что дочка рано опустилась в таз… И про наркозы и про много чего еще. Именно от нее я услышала термин «гинипральные дети», который, оказывается есть у остеопатов. Гинипрал — это препарат, которым снимают повышенный тонус матки, чтобы предотвратить преждевременные роды. Этот препарат мне капали по 6-8 часов в больнице, и потом несколько месяцев я ела его в таблетках… И он, конечно, не прошел бесследно.
Светлана первая, кто сказал о внутриутробной, а не родовой травме, которая у дочери все-таки была. Сказала о том, что это не с моей грудью что-то не так, а про то, что ребенок не может брать грудь лежа… Шея и затылок зажаты, не позволяют. И про сон, и про незрелость нервной системы и много чего еще. Она ответила мне на те вопросы, на которые не могли ответить педиатры. Рассказала, что можно, а чего нельзя. Про том, что до двух лет самолетами не надо, закаливать нельзя (никаких резких контрастных процедур), про то, что это «ребенок мягких поверхностей» и прочее. Мы встречались каждый месяц в течение года, буквально как на работу… Чтобы исправить то, что можно исправить. Дальше встречи стали реже, но продолжаются. Мне важно, что рядом есть специалист, который знает моего ребенка с младенчества, его особенности и динамику.
Дальше к остеопатии подключилась гомеопатия. Препарат удалось подобрать не сразу, но даже когда на пару дней случались улучшения и Вита засыпала быстрее и без истерик — это давало надежду и возможность нам хоть немножко выдохнуть.
А потом, в конце августа, когда снова начался крик… Я решилась написать одному хорошему человеку, психологу и расстановщику. Он откликнулся на мою просьбу. И мы расставили ситуацию со сном Виты онлайн, прямо по телефону, — вот эти истерики и страх перед засыпанием. И да, я сама была заместителем в той расстановке, очень многое для меня прояснилось. Я на себе прочувствовала тот ужас, с которым столкнулась моя маленькая Вита. Самая младшая в нашей системе.
И после расстановки дело сдвинулось кардинально. Да, дочь по-прежнему трудно засыпала и часто просыпалась. Но ужас перед засыпанием ушел. Истерики прекратились. И это было огромным счастьем!
Завершая тему про сон… Укачивать мы перестали, когда Вите исполнился год и 3 месяца. У меня просто воспалились связки на запястьях от перенапряжения, я больше не могла носить ребенка на руках. К счастью, с шеей у дочери уже стало полегче и она смогла сосать лежа. Ночные кормления я прекратила, когда ей исполнилось 2 года. Поняла, что я или брошу всех и уеду на неделю куда-нибудь в отель отсыпаться… Или мы сворачиваем лавочку. После одной ночи, когда был «бой», но я выдержала и осталась рядом, объясняя, что «Си*я тоже хочет спать…» — дочь поняла и прекратила требовать. Просыпалась, крутилась и засыпала снова. И да, просыпаться она стала реже, 1-2 раза за ночь. До 4-х лет, а иногда и до сих пор.
Ну а я после всего этого до сих пор пытаюсь наладить свой сон и хоть как-то отоспаться)) за эти годы.
Часть 6
Вернусь к нашему первому лету 2020 года. Как раз тогда, когда мы немножко отошли от ковида, случился мой первый сильный лактостаз и, как оказалось, закупорка протоков. Уже вечером грудь затвердела и стала очень болезненной. Ребенок рассосать не мог. Утром я побежала в ближайшую женскую консультацию. Гинеколог помочь ничем не мог, направил к хирургу и шепнул, чтобы я вызывала «Молочную фею» — консультанта по ГВ, чтобы помогли расцедиться. Я так и сделала, вызвала, а сама отправилась к хирургу исключить мастит. С этим справились быстро — дальше к физиотерапевту, назначили ультразвук, чтобы «разбить» отек. Арника его не брала. Между врачами я прибегала домой и кормила дочь, каждая стимуляция груди еще больше усиливала давление в затвердевших секторах. Ультразвук немножко снял отек и боль, но проблема не была решена.
Уже часов около 16 дня приехала «молочная фея» — прекрасная женщина, внимательная… Она почти сразу увидела, что тут не просто лактостаз, а закупорка. Стали ее доставать. Когда это удалось, я впервые видела, как молоко бьет из груди фонтаном! Как же мне полегчало… Пока расцеживались, я рассказала нашу историю старта ГВ. На что Марина (насколько помню, так звали консультанта) сказала мне очень поддерживающую вещь: «Вы продержитесь месяцев до 6 на смешаном, с учетом, что смеси у вас буквально одна бутылочка в сутки, то потом вы этот объем просто замените на докорм и сможете кормить грудью столько, сколько хотите». И как-то мне эти слова очень запали. Появилась новая цель, продержаться до 6 месяцев, т.к. до 3-х несмотря ни на что удалось.
Так и получилось. Примерно в 5,5 месяцев у дочки появился активный пищевой интерес, и мы стали потихоньку вводить докорм. Вареные перетертые овощи — тыквы-кабачки и проч. И спокойно ушли от бутылки. А я продолжала кормить.
Еще один критический момент для моего ГВ был, когда дочке исполнилось 11 месяцев. Поймали вирус. И у малышки впервые был сильный насморк. Забитый носик не давал сосать. Мы полезли к ней с асфиксатором — ей очень не понравилось, отбивалась, плакала. Но мы пытались прочистить нос буквально силой… И вот тут вдруг… Дочка перестала брать грудь, отталкивала меня.
И я поняла, что несмотря на усталость и наши бесконечные ночные бдения, я не готова завершать… Было очень грустно. И тогда я стала мысленно просить прощения у дочки, а потом и вслух, когда она уснула у мужа на руках. Просила прощения, что насильно лезли к ней, хоть и из заботы о ее благе с этим «соплеотсосом». Это было искреннее раскаяние. Я обещала, что больше мы эту шутуку не достанем. И…
Дочка взяла грудь снова. А асфиксатор мы, действительно, больше не доставали.
Много еще разных было у нас моментов, более сложных, менее сложных… Но я очень рада, что сохранила возможность кормить грудью. При вирусах, в больнице, в дороге, когда резались зубки… «сисяамство» нас выручало неимоверно.
Кто бы мне сказала на старте, что я докормлю дочку до 2,5 лет, я бы покрутила пальцем у виска. Но вот получилось же.
6 сентября 2022 года у нас было последнее кормление. По сути случилось самоотлучение. И мне уже хотелось завершить, появилась телесная усталость от ГВ и раздражение. И дочь уже очень спокойно переключилась с груди на другие способы засыпания, общения и т.д.
И да, когда сейчас мы общаемся с нашим остеопатом, она буквально каждый раз говорит мне о том, как было важно то, что я сделала. Потому что только в материнском молоке есть те аминокислоты и антитела, которые помогали восстанавливаться нервной системе дочери после всего, через что мы прошли в беременность. Я закрыла собой, своим телом все то, что не смогло по каким-то причинам созреть в утробе и дозревало, когда дочь была уже снаружи — ЦНС, ЖКТ и другие системы. Склеивала рваные сны собой, питала своим молоком, качала на руках так долго, как было нужно Вите, чтобы дозреть.
И да, первые 1,5 года жизни дочери я молилась о том, чтобы мы прошли все этапы развития и прошли их более-менее вовремя: перевороты, держать головку, поползла, потом села, четвереньки, вертикализация, первые шаги, речь… Все это говорило нам о том, что ключевые функции центральной нервной системы встают, запускаются. Когда Вита заговорила, мы выдохнули все.
Мне кажется, что в моем окружении долгое время одна только Светлана — наш остеопат, понимала, какой ценой мы продирались через все это в первые годы. И где мы могли оказаться, если бы не бились вот так каждый день за ГВ, за сон, за все остальное…
Только сейчас, в этом году, глядя на то, какая девица подрастает, Светлана мне пояснила некоторые моменты (или я смогла их услышать иначе). И да, у нас были все шансы на инвалидность, отставание в развитии и на много чего еще. Но растет нормотипичный ребенок, умный и яркий. Со своими особенностями в поведении и темпераменте, да. Потому что есть под этом физиологические особенности. И что-то еще в процессе компенсации и дозревания. Но все равно, главное получилось.
И кажется, пришло время и мне это увидеть и присвоить. Увидеть, СКОЛЬКО я сделала на самом деле. И хоть как-то подобраться к ощущению себя достаточно хорошей матерью.
